25 сентября, в субботу утром в подмосковном городе Балашиха был задержан директор издательской группы «Сад» Айдар Хабибуллин. Жена задержанного, Светлана Ишмухаметова, в интервью IslamNews заявила, что правоохранительные органы предъявили разрешение на обыск, в котором указывалось, что директор издательства раздавал листовки. После этого в квартире силовики обнаружили гранату.
— В 7 часов 10 минут раздался звонок в дверь. Я после утренней молитвы делала уроки, дверь открыл муж. В квартиру зашли 6 человек. Показали разрешение на обыск, где почему-то был указан только адрес моей квартиры и причина обыска, что Хабибуллин, якобы, распространял некие листовки. Они спросили, есть ли у мужа экстремистская литература и листовки. Он ответил, что не имеется.
Никто из вошедших не представился. Они назвали свои имена только после того, как я настояла на этом. Среди них были сотрудники Центра «Э» (экстремизма) следственного отдела Балашихи — старший следователь Василенко Николай Владимирович, старший оперуполномоченный Иванов Алексей Иванович, оперуполномоченный Лукашев Игорь Викторович; сотрудник центра «Э» ГУВД Московской области Федотов Сергей Николаевич. Старший оперуполномоченный УСБ (упр-е собственной безопасности) ГУВД г.Москвы Ермолаев Василий Дмитриевич – единственный из всех, кто показал удостоверение. С другой стороны, все пятеро, кроме Ермолаева, предоставили свои телефонные номера, а Ермолаев отказался, сказав, что не знает его, т.к. недавно переехал на новое рабочее место.
Обыск реально длился с 7:10 до 13:40, из-за чего мы с сыном очень устали. А в протоколе следователи указали, что закончили осмотр квартиры в 9:40. Т.е. реально пробыв у нас почти 7 часов, они документально зафиксировали только 2 часа. Все это время следователи хаотично ходили по квартире, периодически выходили в коридор, уединялись на лоджии проводя мини-совещания, один обыскивал одну часть шкафа, спустя некоторое время другой заходил и осматривал следующую часть того же шкафа. Еще трое незнакомых людей заходили в квартиру и разговаривали с оперативниками. Затем мужу предложили осмотреть ванную и достать оттуда подозрительные предметы. Он зашел, осмотрел и ничего не нашел.
После этого к делу приступил Ермолаев. Он сразу сказал, что тут нужна осветительная техника. И ему тут же предоставили специальный фонарик, который он одел на голову. С этим фонариком он залез глубоко под ванную и оттуда, из промежутка между труб достал гранату. Следователи назвали ее РГД-5, кажется. Номера на ней были стерты.
Затем Лукашев взглянул в сторону высокого шкафа, который на 10-15 см ниже потолка, и попросил стул. Я дала ему стремянку. Забравшись на нее, он протянул руку и достал из под потолка какую-то флешку.
Следует отметить, что мы недавно в новой квартире. 10 августа мне дали ключи, 11-го мы переехали. День переезда запомнился, что начался пост Рамадан. 22-го августа мы уехали в Уфу и вернулись только 7-го сентября. И часть вещей до сих пор не разобрана. К чему я все это говорю, — когда следователи стали обыскивать холодильник, там была коробка с кухонными приборами. И среди мясорубки, сковородок и поварешек они нашли обрывок топографической карты Домодедово, размером 15х15 см, и на ней был кружочком обведен некий объект-цель. В моей старой сумке они нашли также некую листовку.
— Есть ли какие-то странные, или подозрительные моменты во всей этой истории, которые, на Ваш взгляд, могут иметь отношение к делу?
— Да, такие моменты есть, и их несколько. В качестве причины обыска было указано распространение неких листовок, и как мне позже сказала сотрудница прокуратуры г.Балашиха Казакова Леона Борисовна, произошедшее связано с издательством мужем пятитомника «История Пророков» и еще какой-то книги, к сожалению, не помню ее названия.
Эти книги были у нас дома, при обыске следователи видели их, но ни одну из них не изъяли. Со слов Казаковой, некий «Институт психолингвистической экспертизы» выявил в книгах, выпускаемых издательством «Сад», элементы экстремизма. Когда я попросила показать мне заключение экспертизы, она отказала.
Наши отношения с мужем не оформлены официально. Квартира, в которой проводился обыск – принадлежит мне. Поэтому возникает вопрос – почему искать «экстремистские» книги пришли ко мне в дом, в выходной день, напугав ребенка, который, кстати, только пошел в первый класс. Ведь в офисе издательства эти самые книги хранятся самым обыкновенным, официальным образом, и точно также напечатаны. И прятать их никто не собирается.
Как я уже сказала – мы совсем недавно поселились в новой квартире. И с тех пор произошло несколько странных случаев. Квартира должна была быть новой, однако в ней явно кто-то жил. На счетчиках, электрическом и водяных, были большие показатели. Туалетом явно кто-то пользовался и не один раз, так, что мне его пришлось отмывать. В ванной вообще канализация уже успела забиться, так, что мы пробивали затор. На лоджии было много окурков. Входная дверь со встроенным замком, который невозможно поменять, имеет дефект. Она с трудом открывается, цепляясь за пол. Вполне возможно, что ее взламывали. Так же можно допустить, что ключи от нее у кого-то есть, например у того, кто успел сделать затор в ванной.
Когда мы уезжали в Уфу 22-го числа, охранник дома спросил меня: «Что, все уезжаете?». Я ответила: «Да». «Точно все? Никто не остается?». Мне это показалось подозрительным. Затем, уже после приезда произошел такой случай. Я была одна дома. В дверь кто-то позвонил. Я спросила: «Кто там?». Звонивший, судя по всему, растерялся, ничего не ответил, но и не ушел. Я снова спросила: «Кто там?». Только спустя некоторое время он ответил: «Охранник», развернулся и пошел, так и не сказав цели прибытия. Меня сильно напугал этот случай, так, что я даже перестала оставлять ребенка одного дома. Сложилось такое впечатление, будто кто-то выискивал момент, чтобы квартира была пуста.
— При обыске присутствовали понятые?
— Да, присутствовали. Один из них, Егоров Александр Васильевич, охранник нашего дома, как оказалось позже – эксперт по взрывным устройствам. Когда Ермолаев достал гранату из темного дальнего угла санузла, Егоров сказал с глубоким пониманием: «О, хорошо, что хоть такая граната, а то была бы какой-то другой марки (не помню какой) – ведь она и взорваться могла бы». Второй понятой постоянно кашлял и имел неухоженный вид, я видела его впервые.
— Расскажите пожалуйста немного о себе.
— Я работаю врачом психоневрологом в лаборатории авиационной медицины главного военного клинического госпиталя внутренних войск (ГВКГ ВВ) МВД РФ. Квартиру мне дали, согласно законодательству, с места работы за выслугу более 10 лет в связи с увольнением. Уволиться меня, можно сказать, вынудили. С тех пор, как согласно своей вере, я начала носить платок, у меня стали постоянно возникать проблемы с руководством. Мне неоднократно объявляли выговоры, лишали премий, я постоянно находилась под прессингом. И тут во время одного из мед.осмотром у меня обнаружилась серьезная болезнь. Я решила воспользоваться моментом и уволиться, т.к. мой контракт еще не закончился, и если бы я уволилась, поддавшись на давление без веской причины, вроде болезни, я бы потеряла многие льготы, заработанные за 10 лет работы.
Во временном изоляторе, куда сейчас поместили Айдара хазрата, очень холодно, а у него и так слабое здоровье. Если его быстрее не вытащить оттуда, боюсь, он еще сильнее заболеет. Помогите, пожалуйста, освободить его.
