Ummahweb Ислам, мусульмане, интернет

Лев, которого возлюбил Аллах

Я пишу о брате, которого уже как год нет с нами. Аллах, видно так возлюбил его, что решил побыстрее забрать его к Себе. А к Аллаху он стремился всем своим сердцем. Да так, что оно бежало у него впереди всех его дел, учебы и усердия. И Аллах не оставил его без Своей милости.

Как только он укрепился в Исламе, он взял себе имя «Хамза» — «лев». Он, действительно был достоин этого имени. Он был огромного роста, больше двух метров. Его русая шевелюра и борода, которой он так гордился, действительно напоминали косматую львиную гриву. И сердце у него тоже было как у льва – большое, необъятное и невероятно отважное.

В этом сердце находилось место для всех. Для соседа по парте в дамасском исламском вузе, которому не хватало денег на покупку тетрадей. Для семьи своего земляка, чья жена горела желанием стать журналисткой, но не знала с чего начать. Для сестры мухаджира из Косово, чье плохое питание серьезно сказывалось на ее здоровье. Для маленькой дочки своего преподавателя, с которой он мог часами гулять в парке, пока родители были на работе.

Ради своих братьев и сестер в Исламе он расходовал всего себя без остатка. Он передарил нуждающимся братьям все свои лишние вещи и одежду. При этом он смущенно просил прощение за то, что размеры его и одежды и обуви слишком велики для нового владельца. Он продал свои дорогие мобильный телефон и компьютер, а выручку тратил на книги канцелярские принадлежности для своих однокурсников.

Он не доедал в студенческой столовой, чтобы свою еду отнести очередному из своих нуждающихся семейных братьев, которые с трудом сводили концы с концами из-за учебы на чужбине. Он, отказавшись от кровати в общежитии, холодными дамасскими ночами спал на циновке, чтобы воспитать в себе характер, как у сподвижников Посланника Аллаха (мир ему и благословение).

Была у него одна слабость, которой он очень стыдился. До приезда в Сирию он страстно мечтал купить себе длинную арабскую рубаху «къамис» и ходить в ней по образу Пророка Мухаммада (мир ему и благословение). Сразу по приезду в Дамаск, он немедля отправился на городской рынок и купил себе первую же рубаху, подошедшую ему по размеру.

Но спустя некоторое время он осознал, что эта рубаха ему досталась очень дорого. Для того, чтобы как-то сгладить свое стеснение перед братьями за столь дорогую покупку самому себе, он, вообще, перестал покупать себе новую одежду. Эту рубаху он надевал до последнего, пока не заносил ее до дыр.

И даже тогда, по примеру Умара ибн аль-Хаттаба (да будет доволен им Аллах), он зашивал и латал эти дыры на самом себе же. При этом он постоянно приговаривал, что не знает, сколько ему еще отмерено Аллахом. Имея в виду, что неизвестно, понадобится ли ему завтра одежда. Он, как будто, чувствовал, что ему отмерен очень короткий срок.

И он спешил успеть за этот срок как можно больше. Его суету и торопливость не все понимали. А он не мог по-другому. Ему надо было везде успеть. И знания получить, и братьям помочь, и с ребенком преподавателя понянчиться, и еду занести нуждающейся сестре, и книги отправить на родину с возвращающимися паломниками.

Его мысли и сердце всегда бежали впереди его огромного тела. Он не успевал оказать тебе очередную услугу, как стремглав устремлялся к другому нуждающемуся брату. Но в чем был наиболее скорым, так это в воплощении на практике каждой новой сунны, о которой он узнавал.

Стоило ему на занятиях, или от более знающих братьев узнать, что Посланник Аллаха (мир ему и благословение) поступал тем или иным образом, он приступал к совершению того же, прямо не сходя с места. Это удивляло и поражало даже видавших виду преподавателей, которые давно не видели столь ревностного студента на пути Аллаха.

Еще у него была черта, не присущая его землякам. Он, огромный рослый молодой мужчина, умел плакать, искренне, самозабвенно и от всего сердца. Он рыдал во время намазов, рыдал в земных поклонах, рыдал когда, слушал лекции о братстве в Исламе, рыдал, когда признавался в своей любви к Аллаху и братьям по вере.

Но о чем более всего мечтал Хамза, так это о женитьбе. Он искал себе супругу в Сирии. Он так хотел исполнить эту обязанность, так хотел обрести с женитьбой вторую половину веры, так хотел создать настоящую исламскую семью, что готов был жениться в тот же день, как ему рассказывали об очередной девушке, стремящейся выйти замуж.

Его абсолютно не смущало, что ему нечего предложить своей будущей супруге из имущества. Во-первых, он знал, что предложит ей нечто большее, чем мирское имущество – свою веру и огромное сердце, наполненное любовью к Аллаху. А во-вторых, он верил в то, что Аллах помогает искренним Своим рабам, и что Он не оставит его семью без Своей милости.

Он мог часами рассказывать о том, как он не позволит своей жене слишком много работать по дому. Его, кавказца, нисколько не смущала реакция своих земляков, когда он делился с ними о том, что он сам будет мыть дома посуду, готовить и стирать одежду. Его сердце было намного выше пережитков кавказских адатов, которыми все еще жили многие его соплеменники.

Но, несмотря на все его старания, он не смог жениться в Сирии. Тогда он устремил свои взоры на свою дальнюю родственницу на Кавказе. Он уже почти договорился о свадьбе и, со свойственным ему искренним стремлением, как можно быстрее выполнить свои обязанности перед Аллахом, он, буквально, на крыльях летел домой.

При этом он весь кипел нетерпением начать дома делиться со своими прежними и будущими родственниками теми знаниями об Исламе, которые он почерпнул во время своей учебы в Сирии. Но Аллаху было угодно забрать его к Себе именно на этом взлете его намерения и самоотверженного устремления.

Хамза не доехал до дома. Он заснул за рулем и разбился в автомобильной аварии под Ростовом. Многим тогда показалось, что Аллах не дал свершиться его мечтам. Но это не так.

Он стремился к Аллаху, и Аллах забрал его к Себе намного быстрее, чем многих из нас. Он не успел жениться в этом мире, и он, иншаАлла, женится в Раю. Он не успел доносить свой залатанный къамис, и Аллах дарует ему в Раю белоснежные одеяния. Он хотел отдать всего себя без остатка служению дела Ислама, и Аллах принял его всего и принял его шахаду.

Именно так уходят из этого мира шахиды – любимцы Аллаха, которым Всевышним дарует счастье жизнью своей и смертью доказать искренность своей веры.

Марьям Кахаб